В России 23 февраля отмечается День защитника отечества. В этот день мы благодарим тех, кто мужественно защищал родную землю от захватчиков, а также тех, кто в мирное время несет нелегкую и ответственную службу. Мы встретились с доцентом кафедры географии и методики обучения географии, кандидатом географических наук Петром Владимировичем Большаником, чтобы поговорить о его службе в армии.
– Петр Владимирович, расскажите, где Вы служили?
– Я служил в частях связи в Красноярском крае. Судьба, понимая, что я географ, решила, что моя часть не могла постоянно находиться в одном месте: на второй год нас перебазировали в Прибалтику. Центр Красноярского края – это слияние Енисея и Ангары, то есть это очень суровые условия, резко континентальный климат. Я служил на радиолокационной станции, которая являлась самой большой радиолокационной станцией в мире. Она была настолько мощной, что, когда американцы ее испытывали, поняли, что это очень серьезная вещь, и в период перестройки 1986-1987 гг. Рейган настоял на том, чтобы СССР разобрал станцию, а США в ответ не будет строить свою. Страны договорились, наша сторона разобрала станцию, нас перебазировали в Прибалтику, где было аналогичное сооружение, но меньшего размера. Так как эта договоренность не была закреплена письменно, то американцы свою станцию все-таки построили. Увидев ее, вы бы поняли мои ощущения. Это сумасшедшее, огромное сооружение, размером как пять музыкальных театров в высоту.
Чем я занимался, рассказать не могу, так как радиолокационные станции – это главный щит страны. По ним можно увидеть все на другой стороне. Наша станция находилась далеко в тайге, а видела весь север, Северный ледовитый океан и всю ту часть полушария, которая, казалось бы, находилась за макушкой, то есть Канаду и другие страны.
– Что Вам больше всего запомнилось из армейской жизни?
– Красноярский край – это сибирская экзотика. Там я узнал много того, чего до этого в жизни не испытывал, например морозы в -50 градусов. Это очень серьезно, потому что когда ты выходишь на улицу, то вдыхать воздух первое время не получается, так как органы дыхания просто закрываются от мороза. Каждую нашу часть отапливало сразу две котельные для подстраховки. Однажды такой случай и произошел. Одна котельная вышла из строя, так как не выдержала морозов очень жестких, и полтора месяца мы жили в казарме, где температура была отрицательная, примерно -3 градуса. Было удивительно утром проснуться и понять, что ты всю ночь дрожал. Тело во сне не останавливается, оно так себя согревает, и ты всю ночь спишь и дрожишь от холода. Это, конечно, была для меня экзотика. Зимой холодно, а летом ужасно жарко.
Однажды загорелась тайга, а наша часть находилась далеко от населенных пунктов, потому что это все секретная зона, и в округе никого нет. Постепенно мы понимали, что кислорода остается все меньше, дым все заволок, и мы постоянно ходили с мокрыми повязками на лице, чтобы хоть как-то дышать. Потом было военное задание, связанное с продвижением по тайге ночью. Лес уже прогорел, полная темнота и светящиеся пни.
– Как прошла служба в Прибалтике?
– Напомню, что я служил во времена Советского Союза. Прибалтика тогда была самой настоящей Европой. Когда мне надо было выйти из транспорта, мне было неудобно: я понимал, что у меня пыльная обувь, а там асфальт каждый день моют. У нас в магазинах по праздникам завозили колбасу, а когда я зашел к ним, то был удивлен: зачем им восемь сортов колбасы? Это же непозволительная роскошь, достаточно всего двух. Это была совсем другая страна, культура. По военным заданиям пришлось немного поездить по Латвии. Саму страну и столицу я очень хорошо изучил. Красивая, чистая, уютная страна. Я получил совершенно разные впечатления от службы в двух частях, но везде они были яркие.
– Почему все-таки пошли в армию, если была возможность работать?
– Сразу после окончания университета я пошел по распределению в школу, успел поработать одну четверть и меня забрали в армию. Потом дети, которых я учил, еще в течение пяти лет мне писали. В то время можно было сказать, что я учитель, – мне бы разрешили остаться и не ходить в армию, но я решил пойти. Раз есть такая обязанность у мужчин, то я пойду. С работы меня практически сразу же забрали в армию, а когда вернулся, то руководство университета меня отыскало через отдел кадров, адресный стол и пригласило вернуться на кафедру.
– Как Вы считаете, армия действительно закаляет?
– В уставе сказано: солдат должен стойко переносить тяготы и лишения – это не просто слова. Сказано это не для красного словца, действительно было сложно. На службе в Красноярском крае самой лучшей едой, которой нас кормили, был хлеб. Все остальное есть было невозможно, потому что это огромный север, куда добраться практически нельзя. Огромные всесильные военные машины Урал просто тонули в сугробах, от мороза металл не выдерживал и лопался. До нас доезжали продукты, которые или оказывались очень сушеными, или промерзшими.
– Как армия повлияла на Вас?
– Армия дала мне устойчивость к стрессам, каким-то кризисам. После того как пройдешь армейскую школу, то, что происходит на гражданке, воспринимаешь с иронией. Думаешь о том, как люди из-за этого могут переживать? Иногда общаюсь с коллегами и по их реакции понимаю, что они не служили, не испытали такого в жизни, и поэтому на такие пустяки бурно реагируют. Армия закаляет человека. И еще, наверно, армия дала опыт. Такого опыта я бы не получил нигде, здесь сказалось мое образование и интеллект. Мне приходилось в армии выполнять такие виды работ, которые на гражданке я бы никогда не выполнял. Так как это был военный объект, необходимо было делать много геодезических работ, и все офицеры не знали, что это такое и как подойти к этим приборам. Командир части спросил, умею ли я с этим работать, а потом периодически ошеломлял меня какими-нибудь заданиями. Однажды даже проектировал здание, как настоящий архитектор. Специалистов там было не найти, поэтому я этим занимался. Географ – это все-таки пространственное мышление, расчеты.
– Планировали ли Вы связать в дальнейшем свою жизнь с военным делом?
– Меня уговаривали остаться в армии, потому что у меня все получалось, но по характеру я человек гражданский.
– Что бы Вы хотели пожелать мужской половине нашего университета?
– Я бы хотел пожелать молодому поколению воспитывать в себе больше мужских черт. Мне как преподавателю хотелось бы получать хорошую мужскую поддержку. Девочек у нас много, и, когда встает вопрос о том, чтобы повести студентов куда-то на дальнюю практику, а это серьезная физическая работа, хотелось бы, чтобы был еще кто-то помощником. Конечно, есть такие звездочки у нас, с которыми я познакомился, замечательные молодые люди, и на них сейчас вся надежда.
