В минувшую субботу, 10 октября, омский поэт Николай Матвеевич Кузнецов представил читателям два новых сборника своих стихотворений «Прощальная пора» и «Желанье жить и жажда прикасаться».
В переполненном зале литературного музея им. Ф.М. Достоевского собрались друзья, коллеги и прочие почитатели талантов омского поэта. Вёл творческую встречу известный омский литературовед, кандидат филологических наук, а для виновника торжества – верный друг со студенческой скамьи – Вадим Михайлович Физиков. Изюминкой вечера стал спектакль, поставленный юными актёрами образцового литературного театра «РиФ» по мотивам стихов Николая Кузнецова.
Вадим Михайлович Физиков и Николай Матвеевич Кузнецов
Атмосфера была, самая что ни на есть, дружеская. Приятно было видеть в зале молодёжь. Славно, что молодые люди читают стихи Кузнецова. Они у него колючие, горькие, жёсткие. Есть и лиричные, задушевные, но всегда искренние. А ещё в них видна исключительная начитанность автора и редкая по нашим временам поэтическая память.
Игорь Егоров – омский поэт, прозаик, переводчик – конечно, преувеличил, заявив, что Кузнецов в советское время был запрещён. Да и сравнение его с Аркадием Кутиловым довольно спорно. Как многих неудобных, правдивых, резких в суждениях литераторов Кузнецова не печатали, но официально не запрещали и не травили. Тем не менее, омская писательская организация поэта в свои ряды не принимала. Были принципиальные расхождения в идеологии. По этой причине Николай Кузнецов свою общественную деятельность ведёт в альтернативном союзе – Союзе российских писателей.
В этой связи примечательным было выступление на вечере поэта Олега Клишина. Он прочитал пародию на стихи виновника торжества – талантливую дружескую шутку. Когда-то Клишина - работника исправительной колонии, отягощённого техническим образованием и не имевшего ни малейшего отношения к литературному сообществу, – «открыл» именно Николай Матвеевич. Помню, как Кузнецов мерно вышагивал по издательству: «Вот поэт! Вот, Лена, почитай!» – и тряс перед моим носом пачкой стихов Олега. Мы тогда готовили к печати самый первый сборник произведений молодых авторов «На первом дыхании»…
Поэтические книги, выпущенные издательством ОмГПУ к 70-летию Николая Кузнецова, ознаменовали не только юбилей поэта, но и его уход из основанного им издательства. Педагогический университет, выучивший в своё время Николая Матвеевича, долгие годы был местом его литературно-издательской службы. Может быть, поэтому стихи, прочитанные автором со сцены литературного музея, были об уходящем…
Сборник «Прощальная пора» – стихотворения последних лет. Мотив ухода главенствует, довлеет в поэтической подборке:
«В поисках настоящих (не стеклогрибов)
я исходил много аллей и просек
и, не найдя даже опёночка-крохи,
это занятие бросил.
Вокруг лишь могильники погребов –
памятники эпохи».
В сборник «Желанье жить и жажда прикасаться» включены избранные стихотворения из выходивших в разные годы книг Кузнецова. Его разделы озаглавлены в соответствии с названиями изданий, в которых произведения были опубликованы прежде.
Оба сборника иллюстрированы замечательной художницей-графиком Галиной Серебряковой – давним другом семьи Кузнецовых.
Многие омичи в своих личных библиотеках могут обнаружить книги, увидевшие свет благодаря Николаю Матвеевичу. «Рони – дочь разбойника» Астрид Линдгрен, хрестоматия для старшеклассников «Русское литературное зарубежье», двухтомная хрестоматия для начальных классов «Задушевное слово» – эти издания во второй половине 90-х дошли почти до каждого омского школьника. Наверняка и сейчас ещё можно какие-то их этих книг приобрести в издательстве ОмГПУ.
Кузнецов воспринимает слово чрезвычайно тонко. Несмотря на многолетний издательский и редакторский опыт, Николай Матвеевич сохранил физиологическую реакцию отторжения плохих текстов. Когда-то меня тоже воротило от графоманских потуг наших разношёрстных авторов. А Кузнецов так и не привык, не научился воспринимать графоманов ни в шутку, ни всерьёз. Помучается над рукописью, покряхтит – да и бухнет, бывало, мне на стол: «На, читай! Не могу!». Курит, кхекает. Переживает. Потому что болеет от этих «виршей» по-настоящему.
Из новых стихов Николая Матвеевича хочется выбрать что-нибудь жизнеутверждающее. Пожалуй, «Кухонный романс» – посвящение Лии Лукиничне Кузнецовой, потрясающе красивой, мудрой женщине, хозяюшке, – достоин того, чтобы быть процитированным здесь:
«Вы на кухне мяли тело
теста или гнали сок.
Я же ничего не делал,
сидючи наискосок.
Вы на кухне то и дело
колдовали истово.
Я же ничего не делал,
песенку насвистывал.
Вы томили витамины,
я, увы, их не томил.
Вы варили из малины
джем, а я чаи с ним пил.
Так и жизнь, считай, прожили
мы полвека рядышком.
Вы с кастрюлями дружили
и пекли оладушки.
Я же пёрышком скрипел,
заливался скворушком.
Как умел, я песню спел
о тебе, зазнобушка».
